Когда по-настоящему херово, когда это не пафосная ересь и готический романтизм я буду молчать. Угрюмо предаваться самым грузящим меня песням, потому что сейчас они приносят не то что раньше. А некоторое облегчение натянутой, звенящий струны внутри. Я бы не смог ничего объяснить, даже если попытался. Это тоска древнее меня, и она острая, как стеклянное лезвие. И практика показывает, что это лучший поступок который можно делать в таком состоянии. То бишь не делать ничего. Сон не придет, алкоголь не поможет, слова не объяснят.